Лежать в психбольнице не стыдно: как в Казахстане лечат депрессивные расстройства
Люди, столкнувшиеся с апатией, нарушением сна и аппетита, потерей сил и интереса к жизни, не всегда таким образом пытаются привлечь внимание. Депрессивное расстройство – официальная болезнь, с которой может столкнуться любой человек. Причиной могут быть экзамены, переезд, новая работа, беременность, роды, проблемы с близкими и многое другое. В таких случаях привычные способы поднятия настроения могут не действовать и тогда человек обращается к специалисту. Корреспондент агентства Kazinform узнал, как в Казахстане лечат от депрессии, и правда ли, что официальный диагноз может повлиять на дальнейшее трудоустройство, переход государственной границы.
Сейчас Енлик Елеусиз 20 лет, с самого детства она была дружелюбным и активным ребенком, но однажды столкнулась с проблемой, которую не в силах была решить сама.
– Первые звоночки я заметила в 10 классе: перестала радоваться тому, что радовало меня до этого, меньше общалась с друзьями, быстро уставала, пропали все желание и цели. Это происходило медленно. С каждым днем становилось все сложнее делать элементарные вещи, пропал сон и аппетит. А потом я начала спать везде и заедать эмоции сладким. В том же возрасте случился первый момент селфхарма (агрессия, направленная на себя, которая проявляется в разных формах причинения самому себе вреда - прим.ред.). Я не хотела собственной смерти, но продолжать жить в постоянной апатии было просто невыносимо. Не хотела больше чувствовать это, казалось, что самоубийство – единственный выход, – поделилась Енлик Елеусиз.
Енлик обратилась к школьному психологу, но, как и следовало ожидать, психолог решила, что это последствие стресса от предстоящего выпуска из школы и грядущего ЕНТ. В результате, девушка попала на прием к психотерапевту только в 19 лет, после своей первой попытки суицида. Психиатр предложил ей лечь в больницу, но родители решили, что пока будет достаточно психотерапии с частным специалистом.
– Через три года, два из которых были посвящены психотерапии и приему антидепрессантов, другой психотерапевт тоже предложил мне лечь в больницу, и я согласилась. Конечно, значительные изменения от психотерапии были, но в декабре 2022 года я была в том состоянии, когда не могла самостоятельно о себе позаботиться. Учитывая, что я видела отделение, в котором буду лежать, меня не сильно пугала эта мысль. Да, я как все представляла психбольницу темным местом, с мягкими стенами и страшными криками по ночам, но думаю, это зависит от отделения. Больше пугало то, что это может отразится на моем будущем. Я хочу работать с детьми, а «желтая карточка» точно этому помешала бы. Мое состояние становилось все хуже, поэтому я решила, что лучше уж так, чем новая попытка ухода из жизни, – добавила девушка.
Во время лечения к Енлик приходили друзья, члены семьи и даже подписчики из TikTok. Она общалась со всеми, кто был в отделении: девушками, парнями, бабушками и дедушками. По ее словам, все были очень милые, а с соседками по палате она до сих пор на связи. Лечение включало препараты, индивидуальную и групповую психотерапию, арт-терапию и гипноз.
– Я своим примером показала, что лежать в психбольнице совсем не стыдно. Хотя семья, конечно, от этого не восторге. Я не состою на учете, так что могу работать везде, для меня главное - окончить университет. Лечение мне помогло. Там я даже несколько килограмм набрала, потому что ела три раза в день, наконец, спала по 8-9 часов, общалась с людьми, которые испытывали тоже самое, что и я. Рядом всегда были медсестры, которые могли помочь, даже ночью, когда я просыпалась с паническими атаками. Я получила бесплатное лечение. После больницы было тяжело, но сейчас я не принимаю препараты и чувствую себя нормально. Хочу сказать, чтобы те, кто нуждается в помощи – обратились за ней. Я бы хотела, чтобы родители и учителя обращали внимание на подростков и детей, замечали красные флаги и помогали, – заключила Енлик.
Историей своей болезни поделилась блогер Сара Гонтье.
– В 14-15 лет мне стало сложно засыпать и просыпаться, приходить в школу, из-за панических атак мне было тяжело сидеть на уроках. В школе у меня была очень внимательная классная руководительница. Именно она, наблюдая за моими социальными сетями и поведением, заметила, что со мной что-то не так и отвела меня к психологу. Психолог провел тест и сказал, что есть основания идти к психиатру. Я очень благодарна ей за это, но тогда у меня не было возможности. О необходимости в госпитализации я поняла, когда больше не могла функционировать как нормальный человек и появились навязчивые мысли о суициде. Куда идти, я узнала через телефон психологической службы – 150. Я слышала много плохих историй о психбольницах, но все оказалось не так страшно. Персонал отделения неврозов очень хороший, но только в этом отделении так хорошо, – сказала Сара.
Во время лечения в больнице разрешали включать фильмы, пользоваться интернетом, шуметь и заниматься в кабинете арт-терапии. По мнению Сары, в казахстанских больницах с людьми недостаточно разговаривают, не хватает психотерапии. Психолог уделял внимание только молодым, не привлекал взрослых к телесной терапии.
– У меня не было завышенных ожиданий к четвертой госпитализации, но здорово, что мне помогли наладить режим сна и питания. Также мне помогла изолированность от общества и работы, также не было давления со стороны близких. Врачи помогли понять, что я не «по приколу» грустная, а что это - болезнь. Все это стало для меня поддержкой. Чувствовать поддержку важно, потому что, сидя дома в одиночестве, кажется, что все тебя газлайтят, а так окружение проявляет сострадание. В целом госпитализацию лучше сопровождать с лечением у частного психотерапевта, – отметила блогер.
Сара Гонтье работает на себя, тату-мастером, поэтому нет проблем с поиском работы.
– Сейчас молодежь мне нравится, они не стесняются и не боятся обратиться за медицинской помощью к специалистам психиатрического профиля, а вот взрослое поколение немножко с настроенностью относится. Студенты интересуются, спрашивают, записывают свои состояния, ощущения и эмоции. Мы начинаем выяснять, собирать анамнез жизни, заболевания, оцениваем состояние, проводим диагностику, – заметила заведующая диспансерного отделения Городского центра психического здоровья Анар Тастембекова.
Врач рассказала, что с депрессивным состоянием человек может столкнуться в любом возрасте. Причиной могут быть экзамены, переезд, новая работа, проблемы с близкими и многое другое.
– Нарушение сна и аппетита, подавленность, смешанное настроение, отсутствие мотивации. Мало кто понимает, что на самом деле происходит с человеком, но такое состояние должно настораживать. Нужно обратиться к врачу-психиатру или психотерапевту. Это можно сделать в поликлинике по месту жительства, – объяснила Анар Тастембекова.
Далее специалист подбирает необходимое лечение или предлагает госпитализацию в отделении пограничных состояний, где можно получиться комплексное лечение. Пациентам разрешается использовать телефоны, встречаться с посетителями, в целом это похоже на обычное отделение в обычной больнице, но многие, конечно, боятся обратиться из-за стигматизации, добавила заведующая диспансерного отделения.
– В рамках амбулаторного лечения мы бесплатно обеспечиваем пациентов препаратами. Хочу отметить, что в нашем распоряжении имеется большой запас разнообразных новых дорогостоящих препаратов, что является большой заслугой Министерства здравоохранения РК, – отметила Анар Тастембекова.
В Минздраве сообщили, что человек с психическими поведенческими расстройствами (ППР) может быть госпитализирован в Центр психического здоровья при наличии показаний для госпитализации и по направлению участкового врача-психиатра или врача-психиатра специализированной бригады «Скорой помощи».
Термин «учет» сейчас заменен на термин «динамическое наблюдение». Согласно Правилам динамическое наблюдение страдающим ППР устанавливается с его письменного согласия и только при наличии медицинских показаний, в целях предупреждения обострений и ухудшения течения хронического ППР.
– ППР являются противопоказаниями для заключения трудовых договоров в сфере тяжелых работ, работ с вредными (особо вредными) и (или) опасными условиями труда, на подземных работах, а также для допуска лиц декретированной группы населения к работе. Кроме того, ППР являются противопоказанием к работе в сфере общественной безопасности, авиации, военной службы. Перечень медицинских психиатрических противопоказаний для осуществления отдельных видов профессиональной деятельности, а также работ, связанных с источником повышенной опасности, определен приказом Министра здравоохранения и социального развития Республики Казахстан от 31 марта 2015 года № 188. Допуск к видам деятельности, для которых нет противопоказаний для лиц с ППР, производится на усмотрение работодателя, – ответили в ведомстве на запрос Kazinform.
Что касается разрешений на переход границы в другие страны, то в Казахстане действует ограничение на въезд в страну лиц с ППР, на выезд ограничений в законодательстве нет.
