Латиноамериканский эксперимент: куда ведет Аргентину Хавьер Милей
Аргентина в прошлом году удивила всех, когда выбрала президентом довольно эксцентричного президента Хавьера Милея. Теперь он пытается реализовать свою либертарианскую программу. Кроме самих аргентинцев, у которых на самом деле очень критическая ситуация, раз уж они пошли на такой шаг, все остальные наблюдают за происходящим с большим интересом. Какие изменения происходят в стране, как на них реагирует общество и чем может быть интересен опыт аргентинских реформ, читайте в материале международного обозревателя агентства Kazinform.
В стране все начинает меняться
Если Милей сможет реализовать свои либертарианские идеи, которые в самом общем смысле предусматривают снижение регулирующей роли государства, включая в том числе социальную политику, это будет принципиально новая тенденция в изменившейся социально-экономической реальности в глобальном мире. Потому что после Великой депрессии 1930-ых годов в капиталистических странах имела место более лево-ориентированная политика с усилением социальной составляющей. Это обычно связывают с европейским социализмом.
Теперь все начинает меняться. Потому что дальнейшее усиление социальной политики начинает упираться в потолок, связанный с нехваткой средств. Более того, налоговое давление на бизнес с целью выполнения возросших социальных обязательств становится препятствием для экономической конкуренции в капиталистических странах. Тем более, что завершается эпоха длительного роста мировой экономики в рамках глобализации, которая продолжается с начала 1990-ых годов.
Однако капитализм весьма гибкий механизм и в трудной ситуации начинает искать механизм адаптации к новой ситуации. Но если в Европе и США это происходит довольно постепенно, то того же нельзя сказать про Латинскую Америку.
Здесь такой «плавильный котел» тех идей и концепций, которые беспокоят весь мир, но в Латинской Америке все сразу приобретает радикальные формы выражения. Если левые, то Куба или Венесуэла, если правые, то жесткие диктатуры с их репрессиями, как в Чили, Аргентине. Только в этой части мира могла случиться война между консервативной и либеральной партиями в Колумбии, которая продолжалась три года с 1899 по 1902 годы.
Бесконечные войны левых и правых радикалов в джунглях и на городских улицах, слабые государства и «эскадроны смерти» это все про Латинскую Америку. Наркокартели и революционные организации, ужасающая бедность и невероятное богатство. Неприязнь к гринго из США и всяческое стремление попасть в эту самую богатую страну в мире. В общем континент страстей и эмоций, страданий и постоянной борьбы.
Аргентинский перонизм
Почему в этой ситуации интересен опыт Аргентины с ее недавним выбором политика-либертарианца Хавьера Милея? Потому что сто лет назад Аргентина входила в десятку самых развитых стран мира. Именно поэтому в этой стране самое европейское по происхождению население в Латинской Америке. В начале XX века массовая миграция из Южной Европы, особенно из Италии, во многом сформировала облик страны.
В середине XX века в Аргентине у власти находился один из наиболее ярких политиков-популистов Латинской Америки Хуан Перон. Он заявлял о себе, как о стороннике идеологии третьего пути между капитализмом и социализмом. Иногда это направление называли перонизм.
Такая идеология включала в себя усиление роли государства, в том числе в проведении индустриализации с целью попытаться прийти к автаркии, чтобы меньше зависеть от мирового капитала. В рамках этой политики проводили национализацию промышленности, главным образом у иностранных владельцев. Одновременно усиливали социальную политику, гарантировали отпуска и пенсии, заморозили квартплаты, регулировали цены. Естественно, что все эти меры были популярны среди рабочих.
Но Перон не был социалистом в чистом виде. Он скорее следовал логике корпоративного государства Беннито Муссолини, который был главой фашистского правительства Италии. Поэтому в Аргентине сохранялись рыночные отношения с существенной долей государственной собственности и регулирования.
Однако вмешательство в экономику, неэффективность управления собственностью, злоупотребление увеличением денежной массы для целей социальной политики привели к высокой инфляции. Перон поменял вектор развития страны, начал проводить более жесткую монетарную политику, начал приватизацию неэффективной государственной собственности, пригласил иностранный капитал. Общественное недовольство привело к митингам и забастовкам.
В результате Перона свергли в 1955 году в результате военного переворота. Тогда страна находилась на грани гражданской войны. Сухопутные войска были за Перона, флот угрожал бомбардировать столицу, авиация мятежников сбросила бомбы на площадь, где митинговали сторонники Перона. В результате он отказался от власти и уехал из страны.
Любопытно, что после его свержения было конфисковано имущество, принадлежащее ему и его жене Эве Перон, знаменитой Эвите. Ей принадлежат известные слова - «Не плачь по мне, Аргентина». Имущества было очень много, только у умершей к этому моменту Эвиты изъяли 1200 золотых и серебряных слитков, больше 1000 драгоценных украшений из золота и драгоценных камней, много недвижимости и акций разных компаний.
После этого в стране установилась жесткая военная диктатура. Но идеи Перона по-прежнему были популярны и при диктатуре, и после ее свержения в 1982 года на фоне неудачной англо-аргентинской войны. Аргентина балансировала между инфляцией и государственным регулированием, связанным с высокими расходами, на погашение которых государство брало иностранные кредиты. Новые расходы вели к новому витку инфляции. Она достигла 211% по итогам 2023 года.
Милей проводит реформы на фоне острого недовольства населения
Так вот Хавьер Милей и пришел на волне острого недовольства в стране тем тупиком, в который она попала вследствие бесконечного использования одних и тех же методов управления. Он как раз противопоставляет себя перонизму, по сути, государственному регулированию экономики и высоким социальным расходам.
Он такой либерал-консерватор и популист в одном лице. Например, он против абортов и в то же время рассматривает брак, как контракт, а не как институт, что нетипично для церкви и правых консерваторов. Он также не против ЛГБТ, что странно для ультраконсерваторов. До выборов он призывал закрыть центральный банк Аргентины и перейти на использование американских долларов, что должно остановить инфляцию. В таком случае Аргентина не сможет проводить эмиссию денег. Он выступает за неограниченное право владения оружием, и он отрицает глобальное потепление, считая, что это конспирология.
Так что у него достаточно эклектичный набор лозунгов и намерений. Но он настроен очень решительно и уже действует. Центральный банк пока не закрыли, но национальную валюту уже девальвировали на 50%. Затем он уволил 5000 государственных служащих, которых наняли в 2023 году. Это был первый шаг с точки зрения сокращения госрасходов.
Но самый масштабный план реформ Милей выдвинул 30 декабря 2023 года. Он предложил 30 пунктов реформ. Среди них отмена контроля за ценами, отмена законов, регулирующих цену аренды жилья, рассмотрение вопроса о приватизации государственных компаний, отказ от регулирования основных рынков, в том числе экспортно-импортных операций. Он собирается пустить в Аргентину иностранный бизнес, включая Старлинк Илона Маска. Кроме того, приостанавливает строительство всех проектов, которые осуществляет государство до выяснения их целесообразности. Он также собирается изменить трудовое законодательство. Понятно, что это направлено на облегчение положения бизнеса, который не будет связан необходимостью соблюдать жесткие ограничения по найму и увольнению рабочей силы.
Это такой очень масштабный план реформ, который уже вызвал недовольство левых политиков и значительной части населения, особенно зависимого от государственных пособий. Милею будет сложно добиться его реализации, потому что в нижней палате парламенте у его партии «Свобода наступает» только 38 мест из 257, а в сенате 7 из 72. Но у него есть союзники из коалиции «Вместе за перемены» (93 в парламенте и 24 в сенате). В случае, если не получится он собирается провести референдум.
Общество тяжело переживает «шоковую терапию»
Но ему будет непросто. 24 января в Аргентине началась первая за четыре года общенациональная забастовка. Милей пытается маневрировать. Он согласился на 100 поправок в свой мега-план реформ, чтобы договориться с парламентом. Но пока ситуация для него очень сложная. Его план оказался слишком радикальным.
Резкое сокращение государственных расходов ведет к потере рабочих мест, особенно в государственном секторе, сокращению расходов на социальную политику и обеднение социально уязвимых слоев. Отказ от регулирования приведет к росту цен на аренду жилья, что ухудшит положение очень многих, особенно в столице Буэнос-Айресе, где проживает 30% населения страны.
На длинной дистанции оживление деловой активности должно привести к увеличению числа рабочих мест. Но готовы ли аргентинцы ждать, особенно те, кто обычно зависел в той или иной мере от государства. «Шоковая терапия» звучит более-менее приемлемо уже после того, как она произошла. Но в момент ее проведения большая часть общества переживает ее довольно тяжело.
Так что перед нами еще один латиноамериканский эксперимент, как обычно весьма радикальный. На этом континенте, похоже, не признают полутонов. Но за ним интересно наблюдать со стороны. Потому что многие моменты, с которыми сегодня борется новый аргентинский президент, можно заметить и во многих других странах. Инфляция, эмиссия, социальная политика, государственное регулирование, часто избыточное и многое другое. Над всем этим ломают голову многие экономисты и политики по всему миру.
Для нас на постсоветском пространстве опыт Аргентины и Латинской Америки в целом тоже очень интересен. Это такая беспокойная и очень эмоциональная периферия большого капиталистического мира. Мы теперь тоже вполне себе капиталистическая страна, и мы такая новая периферия и должны смотреть за теми, кто давно на этом пути.
